Мораль – это условная концепция правил, принципов, оценок, норм, базирующихся на парадигме оценок злого и доброго, которая сформировалась в определенный период времени. Это модель общественного сознания, метод регуляции поведения субъекта в обществе. Она развивается как в индивидуальной, так и общественной форме субъективных отношений.
Понятие морали с точки зрения, рассматриваемой психологами – это фрагмент психики человека, сформировавшийся на глубинном уровне, отвечающий за оценку событий, происходящих в различных плоскостях со значением хорошо и нехорошо. Слово мораль зачастую употребляется как синоним слова «нравственность».
Мораль в Энциклопедическом словаре:
Мораль — (от лат. moralis — нравственный) -1) нравственность, особая формаобщественного сознания и вид общественных отношений (моральные отношения).один из основных способов регуляции действий человека в обществе с помощьюнорм. В отличие от простого обычая или традиции нравственные нормыполучают идейное обоснование в виде идеалов добра и зла, должного,справедливости и т. п. В отличие от права исполнение требований моралисанкционируется лишь формами духовного воздействия (общественной оценки,одобрения или осуждения). Наряду с общечеловеческими элементами моральвключает исторически преходящие нормы, принципы, идеалы. Мораль изучаетсяспециальной философской дисциплиной — этикой.2) Отдельное практическоенравственное наставление, нравоучение (мораль басни и т. п.).
[править] История
[править] Возникновение термина
Термин moralitas
(мораль) возник в IV веке нашей эры от прилагательного
moralis
(относящийся к характеру, обычаям), которое римляне (Цицерон), ориентируясь на греческий опыт и прямо ссылаясь на Аристотеля, образовали от слова
mos
, являющегося приблизительным латинским аналогом слова
ethos
(этика).[4]
[править] История возникновения и развития морали
| Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его. |
У первобытных людей
поступки и действия, являясь пережитком животного приспособления к среде, ещё не подпадали под нравственное регулирование. С развитием и усложнением социальных отношений необходимость в регулировании общественных противоречий предопределила происхождение нравственности.
Мораль первобытнообщинного родо-племенного
строя имела локальный характер, распространялась только на членов рода, племени.
С возникновением рабовладельческого общества
и разделением на привилегированных и непривилегированных возникла нравственность рабовладельцев и мораль рабов как две стороны первого крупного противоречия духовной культуры. По сравнению с локальным характером требований родовой морали, в рабовладельческом обществе представления о ценностях стали распространяться на всех людей. Новая возникшая общественная сила — государство — с помощью своих организаций пыталась превратить мораль рабовладельцев во всеобщественную.
В феодальном обществе
представления о нравственности носили сословно-ограниченный характер и полагали неравную степень моральной ответственности (в зависимости от сословного статуса), предписывали человеку образ жизни и действий, не унижающий достоинства того сословия, к которому он принадлежал.[4]
Значение слова Мораль по словарю Ушакова:
МОРАЛЬ морали, мн. нет, ж. (от латин. moralis — нравственный). 1. Нравственное учение, свод правил нравственности, этики (книжн.). Надо, чтобы всё дело воспитания, образования и учения современной молодежи было воспитанием в ней коммунистической морали. Ленин. Буржуазная мораль. Принципы морали. ? Нравственность, поведение с точки зрения правил нравственности. Человек невысокой морали. 2. нравственный вывод из чего-н., нравственный урок. Мораль сей басни такова. Крылов. Отсюда мораль: никакой пощады врагу! Прописная мораль (см. прописной).
Как формировалось понятие морали?
Нельзя сказать наверняка, когда люди впервые задумались о том, что такое мораль. Самым древним источником, описывающим данное понятие, являются притчи Соломона (середина X в. до н.э.). О вопросах нравственности и морали много писал Конфуций (VI-V вв. до н.э.), считавший милосердие, человеколюбие и добропорядочность важнейшими общечеловеческими ценностями. Он утверждал, что не создавал новое учение, а собрал воедино знания, полученные от древних мудрецов.
Современное слово «мораль» происходит от латинского слова mores (традиции, нравы). Его употребляли древнеримские авторы, чтобы показать соответствие определенного поступка добрым нравам. Также о понятиях совести, чести и добродетели много рассуждали древнегреческие авторы, начиная с VIII века до нашей эры. Интересно, что в русский язык слово «мораль» пришло через французский (la morale) в XVIII веке.
Большой вклад в формирование понятия морали внёс Цицерон. Мыслитель много рассуждал о том, как соотносятся между собой этика, мораль и право. Он стремился показать, что невозможно разделить понятия права и нравственности, поскольку совместно они позволяют избавлять общество от хаоса и создавать порядок. Конечно, Цицерон, живший в I веке до нашей эры, был далеко не первопроходцем в данной теме. Но именно он ввёл определение морали, на которое мы ориентируемся и сегодня.
Мораль это не только философское понятие. Она традиционно служит основой для многих религий. Ключевые принципы морали присутствуют в учениях Моисея, Иисуса, Мухаммеда и Будды. Поскольку уровень воспитания в те времена был другим, многие нормы морали были непонятны и неочевидны для простых людей. Но веря в то, что «так хочет Бог», они принимали и соблюдали эти нормы.
Определение слова «Мораль» по БСЭ:
Мораль (лат. moralis — нравственный, от mos, множественное число mores — обычаи, нравы, поведение) нравственность, один из основных способов нормативной регуляции действий человека в обществе. особая форма общественного сознания и вид общественных отношений (моральные отношения). предмет специального изучения этики. Содержание и характер деятельности людей в обществе обусловлены в конечном счёте объективными социально-историческими условиями их бытия и законами общественного развития (см. Исторический материализм). Но способы непосредственной детерминации действий человека, в которых эти условия и законы преломляются, могут быть самыми различными. Одним из таких способов является нормативная регуляция, в которой потребности совместной жизни людей в обществе и необходимость согласования их массовидных действий фиксируются в общих правилах (нормах) поведения, предписаниях и оценках. М. принадлежит к числу основных типов нормативной регуляции, таких, как право, обычаи, традиции и др., пересекается с ними и в то же время существенно отличается от них. М. выделяется из первоначально нерасчленённой нормативной регуляции в особую сферу отношений уже в родовом обществе, проходит длительную историю формирования и развития в доклассовом и классовом обществе, где её требования, принципы, идеалы и оценки приобретают в значительной мере классовый характер и смысл, хотя наряду с этим сохраняются и общечеловеческие моральные нормы, связанные с общими для всех эпох условиями человеческого общежития. М. достигает высшего развития в социалистическом и коммунистическом обществе, где она становится единой в рамках этого общества и впоследствии всецело общечеловеческой нравственностью. М. регулирует поведение и сознание человека в той или иной степени во всех без исключения сферах общественной жизни — в труде, в быту, в политике и науке, в семейных, личных, внутригрупповых, межклассовых и международных отношениях. В отличие от особых требований, предъявляемых человеку в каждой из этих областей, принципы М. имеют социально-всеобщее значение и распространяются на всех людей, фиксируя в себе то общее и основное, что составляет культуру межчеловеческих взаимоотношений и откладывается в многовековом опыте развития общества. Они поддерживают и санкционируют определённые общественные устои, строй жизни и формы общения (или, напротив, требуют их изменения) в самой общей форме, в отличие от более детализированных, традиционно-обычных, ритуально-этикетных, организационно-административных и технических норм. В силу обобщенности моральных принципов нравственность отражает более глубинные слои социально-исторических условий бытия человека, выражает его сущностные потребности. Если в праве и организационных регуляциях предписания формулируются, утверждаются и проводятся в жизнь специальными учреждениями, то требования нравственности (как и обычая) формируются в самой практике массового поведения, в процессе взаимного общения людей и являются отображением жизненно-практического и исторического опыта непосредственно в коллективных и индивидуальных представлениях, чувствах и воле. Моральные нормы осуществляются практически и воспроизводятся повседневно силой массовых привычек, велений и оценок общественного мнения, воспитываемых в индивиде убеждений и побуждений. Выполнение требований М. может контролироваться всеми людьми без исключения и каждым в отдельности. Авторитет того или иного лица в М. не связан с какими-либо официальными полномочиями, реальной властью и общественным положением, но является авторитетом духовным, т. е. обусловленным его моральными же качествами (сила примера) и способностью адекватно выразить смысл нравственного требования в том или ином случае. Вообще в М. нет характерного для институциональных норм разделения субъекта и объекта регулирования. В отличие же от простых обычаев, нормы М. не только поддерживаются силой устоявшегося и общепринятого порядка, властью привычки и совокупного давления окружающих и их мнения на индивида, но получают идейное выражение и обоснование в общих фиксированных представлениях (заповедях, принципах) о том, как должно поступать. Последние, отражаясь в общественном мнении, вместе с тем являют собой нечто более устойчивое, исторически стабильное и систематическое. М. отражает целостную систему воззрений на социальную жизнь, содержащих в себе то или иное понимание сущности («назначения», «смысла», «цели») общества, истории, человека и его бытия. Поэтому господствующие в данный момент нравы и обычаи могут быть оценены М. с точки зрения её общих принципов, идеалов, критериев добра и зла, и моральное воззрение может находиться в критическом отношении к фактически принятому образу жизни (что и находит выражение в воззрениях прогрессивного класса или, напротив, консервативных социальных групп). Вообще же, в М., в отличие от обычая, должное и фактически принятое совпадают далеко не всегда и не полностью. В классово антагонистическом обществе нормы общечеловеческой нравственности никогда не исполнялись целиком, безоговорочно, во всех случаях без исключения. Требования их полного и последовательного исполнения (например, неприкосновенности жизни человека, честности, уважения чужих прав, гуманности) поддерживались обычно теми, кто испытывал на себе бремя угнетения, социальной несправедливости или же сочувствовал положению эксплуатируемых и неравноправных слоев общества. Вырабатывающееся на этой основе нравственно-критическое отношение к господствующему строю является одним из важных моментов оппозиционного, а затем и революционного сознания трудящихся классов. Роль сознания в сфере моральной регуляции выражается также в том, что нравственная санкция (одобрение или осуждение поступков) имеет идеально-духовный характер. она выступает в форме не действенно-материальных мер общественного воздаяния (наград или наказаний), а оценки, которую человек должен сам осознать, принять внутренне и соответствующим образом направлять свои действия в дальнейшем. При этом имеет значение не просто факт чьей-либо эмоционально-волевой реакции (возмущения или похвалы), но соответствие оценки общим принципам, нормам и понятиям добра и зла. По этой же причине в М. громадную роль играет индивидуальное сознание (личные убеждения, мотивы и самооценки), которое позволяет человеку самому контролировать, внутренне мотивировать свои действия, самостоятельно давать им обоснование, вырабатывать свою линию поведения в рамках коллектива или группы. В этом смысле К. Маркс говорил о том, что «…мораль зиждется на автономии человеческого духа…» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 1, с. 13). В М. оцениваются не только практические действия людей, но и их мотивы, побуждения и намерения. В связи с этим в моральной регуляции особую роль обретает личное воспитание, т. е. формирование в каждом индивиде способности относительно самостоятельно определять и направлять свою линию поведения в обществе и без повседневного внешнего контроля (отсюда же такие понятия М., как совесть, чувство личного достоинства и чести). Моральные требования к человеку имеют в виду не достижение каких-то частных и ближайших результатов в определённой ситуации, а следование общим нормам и принципам поведения. В отдельно взятом случае практический результат действия может быть различным, зависящим и от случайных обстоятельств. в общесоциальном же масштабе, в суммарном итоге выполнение моральной нормы отвечает той или иной общественной потребности, отображенной в обобщённом виде данной нормой. Поэтому форма выражения нравственной нормы — не правило внешней целесообразности (чтобы достичь такого-то результата, нужно поступать так-то), а императивное требование, долженствование, которому человек должен следовать при осуществлении самых разных своих целей. В моральных нормах отражаются потребности человека и общества не в границах определённых частных обстоятельств и ситуаций, а на основе громадного исторического опыта многих поколений. поэтому с точки зрения этих норм могут оцениваться как особенные цели, преследуемые людьми, так и средства их достижения. Нравственность имеет несколько основных исторических форм соответственно основным общественным формациям. Доклассовая М. характеризуется относительной простотой, неполной отвлечённостью от архаических обычаев, неразвитостью общих принципов и связана с не вполне ещё самостоятельным положением индивида в общинно-родовом обществе. «Племя оставалось для человека границей как по отношению к иноплеменнику, так и по отношению к самому себе… Люди этой эпохи… не оторвались еще… от пуповины первобытной общности» (Энгельс Ф., там же, т. 21, с. 99). Равенство индивидов предполагается само собой, но именно поэтому оно ещё не выступает в качестве особого требования уважения равных прав каждой личности. Требование справедливости относилось ко всем членам коллектива и предусматривало различные права и обязанности индивида перед родовым целым. В этот период формировались простейшие моральные требования к человеку как члену рода, производителю и воину (уважение к обычаям рода, выносливость, смелость, почитание старших, чувство равенства в дележе добычи), тогда как многие формы личных взаимоотношений в брачно-семейных и других сферах регулировались в основном ещё иными способами (обычаями, ритуалами и церемониалами, религиозно-мифическими представлениями). В доклассовом и раннеклассовом обществе впервые осознаётся неполное соответствие и даже противоположность требований М. общепринятой практике обычного поведения. Наступившая эпоха социального неравенства, частнособственнических интересов и конкуренции индивидов, классового угнетения и неравноправного положения трудящихся способствует формированию в широких массах сознания несправедливости существующих порядков, деградации нравов по сравнению с прошлым, «…которые прямо представляются нам упадком, грехопадением по сравнению с высоким нравственным уровнем, старого родового общества» (там же). Эти мотивы нравственного осуждения пороков существующего общества и устремления к полному осуществлению основных требований М. красной нитью проходят через всю историю классовой борьбы и являются одной из сторон формирования революционной М. угнетённых классов, принимая всякий раз особую форму. Каждая из господствовавших систем нравственности также обладает своими особенностями. В М. античного общества производительный труд не выступал как дело, достойное свободного человека. Раб обычно исключался из сферы действия М. и считался, с одной стороны, существом, к которому нельзя предъявлять никаких требований добродетели, а с другой — объектом отношения, не подпадавшим под критерии нравственности. В феодальном обществе, напротив, труд выступает уже как обязанность человека (крепостного, свободного крестьянина или ремесленника), получая одновременно и религиозную санкцию. В рыцарско-феодальном сословии добродетелями считались в основном лишь воинские доблести, чувство дворянской чести. В европейско-феодальном обществе христианская мораль, наиболее общий синтез и санкция данного строя, по характеристике Энгельса (см. там же, т. 7, с. 361), делала особый упор на смирении, укрощении плоти и «гордыни» в противовес культу разума, воли или чувственности человека в античности. Раннехристианская заповедь «любви к ближнему» в средневековье раннего и среднего периодов почти не затрагивала обычных межчеловеческих отношений (массовое сознание рыцарского и крестьянских сословий в основном остаётся ещё языческим). в позднее же средневековье эта заповедь приобрела отвлечённо-религиозный смысл служения людям (милости, сострадания) как «сынам бога», что не касалось существа господствующих отношений между классами. Укреплению существующих порядков служит характерное для феодализма разграничение обязанностей и добродетелей привилегированных и угнетаемых слоёв населения. Нарождающаяся буржуазная М. выступила с признанием равенства всех людей (см. Ф. Энгельс, там же, т. 20, с. 106-07), но лишь в качестве «равенства возможностей» для индивидов как потенциальных свободных предпринимателей. По существу это означало равенство лишь частных собственников. В борьбе с феодально-христианской М. буржуазная М. первоначально выступила под знаком «разумного эгоизма» и «взаимного использования», т. е. основывалась на той иллюзии, что любой человек, добиваясь только собственных «разумных» целей, тем самым способствует благу других и общества в целом. В классическом буржуазном представлении М. в целом сводилась к способу достижения индивидом жизненного успеха и счастья. Особенно это характерно для М. эпохи первоначального накопления, где принципом добродетели считался аскетизм усердия и скопидомства и откладывание на будущее наслаждений и наград. Впоследствии этот принцип воздержания проповедовался рабочему классу как путь обретения жизненного благополучия. Однако для рабочего, по словам Ф. Энгельса, «…честность, трудолюбие, бережливость и все прочие добродетели, рекомендуемые ему мудрой буржуазией…», вовсе не являются гарантией того, что они «…действительно приведут его к счастью» (там же, т. 2, с. 265). В рамках буржуазной М. находят, конечно, выражение и некоторые общечеловеческие нравственные нормы, но они толкуются, как правило, ограниченно, применительно к условиям господства капиталистических отношений, и практикуются лишь до тех пор, пока не вступают в противоречие с классовыми интересами буржуазии. Действительное состояние нравов буржуазии и особенно тех её групп, которые связаны с большим бизнесом и государственной политикой, всегда было весьма далеко от требований общечеловеческой нравственности и противоречило даже тем принципам, которые исповедовались буржуазным моральным сознанием. Это противоречие особенно характерно для эпохи монополистического капитализма и политики империализма, когда в государственных масштабах совершаются преступления против других народов, процветают коррупция и взаимное попустительство в рамках экономических, политических корпораций. Для буржуазного сознания типичны непримиримые конфликты между требованиями морали и политики, правилами практического благоразумия, жизненного успеха и соображениями честности, гуманности и справедливости. В противовес буржуазии, рабочий класс уже в капиталистическом обществе вырабатывает свою М., поскольку осознаёт свою особую историческую миссию и противоположность господствующему строю. Так возникла революционно-пролетарская М., основными требованиями которой являются уничтожение эксплуатации и социального неравенства, всеобщая обязательность труда, солидарность трудящихся в борьбе с капиталом. Эта М. «…подчинена вполне интересам классовой борьбы пролетариата…», по словам В. И. Ленина (Полное собрание соч., 5 изд., т. 41, с. 309). в борьбе за свои права «…рабочий класс поднимается вместе с тем и морально…» (там же, т. 21, с. 319), проявляет, по выражению Ф. Энгельса, «…свои самые привлекательные, самые благородные, самые человечные черты» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 2, с. 438). Эта М. становится затем краеугольным камнем социалистической и коммунистической нравственности, которые концентрируют в себе в наиболее полном выражении и все нормы общечеловеческой М. По мере утверждения социалистических отношений новая М. становится регулятором повседневных взаимоотношений между людьми, постепенно проникая во все сферы общественной жизни и формируя сознание, быт и нравы миллионов людей. Для коммунистической нравственности характерны последовательное осуществление принципа равенства и сотрудничества между людьми и народами, коллективизм, уважение к человеку во всех сферах его общественных и личных проявлений на основе того принципа, что «…свободное развитие каждого является условием свободного развития всех» (Маркс К. и Энгельс Ф., там же, т. 4, с. 447). Поскольку коммунистическая М. чуждо рассмотрение общества и индивидуальной жизни как внешних средств одного по отношению к другому, а то и другое выступают в нерасторжимом единстве, постольку для неё неприемлемы характерные для буржуазной М. жертвы одним нравственным принципом ради другого (например, жертва честностью ради выгоды, достижение целей одних ценой ущемления интересов других, компромиссы политики и совести). Она является высшей формой Гуманизма. В социалистическом обществе проблема нравственного воспитания масс и личности, борьбы с Аморализмом, строительства общественных отношений во всех сферах на основе нравственных начал стала одной из важнейших. Содержащийся в Программе КПСС Моральный кодекс строителя коммунизма формулирует важнейшие общие принципы коммунистической нравственности. Отвечая коренным интересам человека, коммунистическая нравственность в своём действительном осуществлении опирается на собственную сознательность людей, враждебна всякому формализму и догматизму, предполагает глубокую убеждённость каждого в справедливости и гуманности исповедуемых им принципов. Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Манифест Коммунистической партии, Соч., 2 изд., т. 4. Энгельс Ф., Происхождение семьи, частной собственности и государства, там же, т. 21. его же, Анти-Дюринг, там же, т. 20. Ленин В. И., О коммунистической нравственности. [Сб.], 3 изд., М., 1965. Аристотель, Этика, СПБ, 1908. Гегель Г. В. Ф., Философия права, Соч., т. 7, М. — Л., 1934. Спиноза Б., Этика, Избр. произв., т. 1, М., 1957. Локк Дж., Мысли о воспитании. О воспитании разума, в его кн.: Педагогические сочинения, М., 1939. Гольбах П. А., Основы всеобщей морали, или Катехизис природы, Избр. произв., т. 2, М., 1963. Кант И., Основы метафизики нравственности. Критика практического разума, Соч., т. 4, ч. 1, М., 1965. Соловьев В. С., Оправдание добра, М., 1899. Кон И. С., Мораль коммунистическая и мораль буржуазная, М., 1960. Шишкин А. Ф., Основы марксистской этики, М., 1961. Бек Г., О марксистской этике и социалистической морали, пер. с нем., М., 1962. Иванов В. Г., Рыбакова Н. В., Очерки марксистско-ленинской этики, Л., 1963. Шварцман К. А., Этика… без морали, М., 1964. Дробницкий О. Г., Природа морального сознания, «Вопросы философии», 1968, № 2. его же, Структура морального сознания, там же, 1972, № 2, 6. Дробницкий О. Г., Кузьмина Т. А., Критика современных буржуазных этических концепций, М., 1967. Селзам Г., Марксизм и мораль, пер. с англ., М., 1962. Архангельский Л. М., Лекции по марксистской этике, ч, 1, Свердловск, 1969. Титаренко А. И., Нравственный прогресс, [М.], 1969. его же, Мораль и политика, М., 1969. Хайкин Я. З., Структура и взаимодействие моральной и правовой систем, М., 1972. Бандзеладзе Г., Этика, 2 изд., Тб., 1970. Моральная регуляция и личность. Сб. ст., М., 1972. The definition of morality, ed. G. Wallace and A. D. М. Walker, L., [1970]. см. также лит. при ст. Этика. О. Г. Дробницкий.
Что такое нормы морали
Выполнение моральных норм есть моральным долгом субъекта, нарушение этих мер поведения представляет собой чувство моральной вины.
Нормы морали в обществе – это общепринятые меры поведения субъекта, которые возникают из сформировавшейся морали. Совокупность этих норм формирует определенную систему правил, какие во всех отношениях отличаются от нормативных систем общества таких как: обычаи, права и этика.
На ранних этапах формирования моральные нормы были непосредственно сопряжены с религией, которая предписывает моральным нормам значение божественного откровения. Каждая религия имеет в наличии совокупность определенных моральных норм (заповедей) обязательных для выполнения всеми верующими. Не выполнение предписанных моральных норм в религии считается греходеянием. В различных мировых религиях существует некоторая закономерность в соответствии с моральными нормами: воровство, убийства, прелюбодеяние, ложь являются неоспоримыми правилами поведения верующих.
Исследователями, занимающимися изучением формирования моральных норм, выдвигается несколько направлений в понимании значения этих норм в обществе. Одни, полагают, что соблюдение правил, предписанных в морали, является приоритетным в обличье от иных норм. Последователи этого направления, приписывая данным моральным нормам определенные свойства: универсальность, категоричность, неизменность, жестокость. Второе направление, которое изучается учеными, предполагает, что приписывание абсолютизма, общепринятости и обязательности моральным нормам, выступает в роли некого фанатизм.
По форме проявления, некоторые нормы морали в обществе имеют сходство с правовыми нормами. Так принцип «не укради» является общим для обеих систем, но задавая вопрос, почему субъект следует данному принципу можно определить направленность его мышления. Если субъект следует принципу, потому что боится юридической ответственности, то его поступок является правовым. Если субъект убежденно следует этому принципу, потому что кража – это плохой (злой) поступок, вектор направленности его поведения следует моральной системе. Существуют прецеденты, в которых соблюдение моральных норм противоречит законодательству. Субъект, считая своим долгом, к примеру, украсть лекарство, дабы спасти своего близкого человека от смерти поступает морально правильно, при этом абсолютно нарушает закон.
Исследуя формирование норм морали, научные работники пришли к некой классификации:
– нормы, затрагивающие вопросы о существовании индивида как биологического существа (убийство);
– нормы о независимости субъекта;
– нормы социальных конфликтов;
– нормы о доверии (верность, правдивость);
– нормы, касающиеся достоинства субъекта (честность, справедливость);
– нормы конфиденциальности;
– нормы об иных нормах морали.
Этика — одна из востребованных наук начала XXI века
В том, что этика является наукой не уверены даже те, кто её изучает или сталкивается с проблемами этики в своей деятельности.
Вклад науки в жизнь людьми приравнивается к их значимости: растущая скорость технических перемен повышает ощущение важности стоящих за ними естественных и прикладных наук, тогда как эффект открытий гуманитарных дисциплин менее заметен, некоторые из них настолько давно не приносили новостей, что становятся синонимами бесполезности.
А этика в научном контексте для многих ещё и является раздражителем. Будь этика официально в числе наук — за ней бы точно пришла толпа с факелами, требуя жертвы в расплату за Плутон.
Образ толпы с факелами, хоть и метафоричен, но также актуален в эпоху, когда люди деловито обсуждают, как лучше организовать визит на Марс, как и во времена, когда они боялись заплывать на кораблях слишком далеко в океан, чтобы их через край Земли ненароком не смыло. Потому что толпа никуда не делась: вместо факелов — фонарики на смартфонах, с которых толпа собирается теперь уже онлайн.
И это не менее важный показатель динамики развития наук, чем марсианские планы.
Ускоряющийся технологический прогресс показывает потенциал естественных наук, а пробуксовывающее социальное и культурное развитие — это цена застоя наук социальных и гуманитарных.
Этические проблемы всегда являлись частью объективной реальности, влияя на неё, оставляя последствия и даже выразимые экономически — это с моралью деньги плохо сочетаются, а посчитать стоимость этических издержек, например, вполне реально.
Один из самых насущных примеров сейчас — политика, которой руководствуются онлайн-платформы массовой коммуникации (в первую очередь, социальные сети и социальные медиа), регулируя отношения между своими пользователями, со своими пользователями — и даже внутренние отношения в своих командах.
Общее положение вещей можно описать как глубокий раскол в условиях идеологической монополии политкорректности. Ситуация похожа на увязание в зыбучих песках, когда каждое движение приводит к ухудшению положения — и начинает выглядеть безнадёжной; хотя никогда таковой не являлась.
Проблема политкорректности возникла целиком из-за подхода к феномену этики как политическому явлению. Это проблема ошибочного языка описания, а не неописуемости самого явления.
Что такое политкорректность
Политкорректность — это секулярная система этики, основанная на защите слабейшего, угнетённого в борьбе с неравенством, возникшая в политическом движении новых левых.
Новые левые — это берущее начало в конце 50-х западное политическое движение борьбы за социальную справедливость.
Новые левые стали попыткой ребрендинга социализма — термина, искомое значение которого к тому моменту уже давно было подменено не имеющим ничего общего ни с социализмом, ни с марскизмом, ни с левой идеей вообще сталинизмом.
В конце 50-х первое поколение, не заставшее Мировую войну, по крайней мере, в сознательном возрасте, подрастало среди огромного количества других законсервированных проблем общества, борьбе с которыми было суждено стать войной послевоенного поколения.
С другой стороны, последствия сталинизма — включая как подавленнное Советским Союзом Венгерское восстание 1956 года, так и осуждение культа личности Сталина, произошедшее на XX съезде КПСС в том же году, — подтолкнул «новых левых» к возврату к этическим истокам марксизма — гуманистическим идеалам XVIII–XIX веков, — и перезапуску левой идеи из сохранённой версии, предшествовавшей тому, как у «старых левых» «что-то пошло не так».
Новые левые оказались эклектичным движением: они объединяли активистов, боровшихся за гражданские и политические права, права женщин, против расовой дискриминации, против преследований за сексуальную ориентацию, полицейского произвола, колониальных войн, начала войны с наркотиками etc. Это были оригинальные Social Justice Warriors.
Среди них не было единства ни в отношении идеи классовой борьбы, ни в отношении советской символики, хотя серп и молот были, де-факто, символом сталинизма — то есть, как раз-таки, символом подмены социализма на полную свою противоположность.
Это была борьба против господства этики нравственности неравенства, закрепляемого иерархической структурой общества, ответом на которую стала зеркальная трактовка проявления любого неравенства как формы угнетения — краеугольного камня в основе этики политической корректности.
Политкорректность — это этика социальной борьбы, этика движения новых левых, выработанная в ходе столкновения с этической системой их отцов и дедов.
Это этика, основанная на моральных ценностях движения, совершившего в 60-е сексуальную революцию, победившего в сражении расизм, гомофобию, милитаризм etc. Это не значит, что в 70-е ничего этого уже не было — это значит, что этика, в 50-е являвшиеся господствующей, в 60-е имевшая на своей стороне достаточно защитников, убеждённых в своей моральной правоте, в 70-е уже были маргинилизированы — например, идеи превосходства белой расы (white supremacy) продолжают существовать и по сей день — но их носители не рискуют открыто претендовать на моральное превосходство или равнозначность идеям равенства людей всех кровей и цветов кожи.
Это разница между борьбой двух позиций — и сокращением дистанции между ними. Даже когда линия фронта, разделявшая людей, исчезает — расстояние между ними никуда не девается само по себе. Но это уже забота послевоенного времени, требующего системы ценностей, поощряющей сотрудничество и терпимость.
В этих обстоятельствах этика борьбы — пусть даже за правое дело, за социальную справедливость — становится уже деструктивной, потому что при взгляде через призму политкорректности — вот она, линия фронта, на месте, и никуда не исчезала. В результате, этика стороны, победившей в борьбе систем ценностей, из инструмента победы превращается в инструмент раскола.
За отсутствием настоящей борьбы за настоящие идеалы, сценарии, в которых воспроизводится сценарий социального конфликта, становятся всё абсурднее: политкорректность функционирует уже как раковая опухоль, пускающая метастазы в виде новых саморазрушительных конфликтов.
В движении, начавшемся со Стоунволла, Розы Паркc, Мартина Лютера Кинга, само понятие борца за справедливость (Social Justice Warrior) теперь — самопародия, издевательское сокращение SJW, а их фронт — твиты из нулевых и фотографии из восьмидесятых.
Политкорректность в XXI веке
По всем признакам, к рубежу тысячелетий политкорректность уже начинала сходить на нет, но тут случилась революция — лучший подарок для всякого левого — Web 2.0, революция социальных сетей, неожиданно оказавшаяся благодатнейшей почвой для ренессанса идеологии политкорректности, с новой энергией рвущей коммуникационную ткань противоречиями уже в XXI веке.
Большим скандалом обернулось увольнение в 2021 году «Гуглом» Джеймса Дамора, инженера и биолога по образованию за то, что в аналитической записке, составленной по просьбе коллег, он упомянул о биологически обусловленной разнице в психологической предрасположенности людей разного пола к разным родам деятельности — иными словами, что женщин в софтверной разработке меньшинство, потому большинство нашли себе занятие поинтереснее.
В аналогичной ситуации и Twitter, а с ним и YouTube: банятся блоггеры, демонетизируются видео — и всё это происходит в очень нервной обстановке, потому что на каждого пользователя, согласного с происходящим, найдётся по юзеру, небезосновательно упрекающих проводимую сервисами политику в разных грехах против здравого смысла.
Интернет, ещё недавно бывший пространством, предоставленным самому себе, в значительной степени организуемым самоорганизацией, вдруг превратился в поле битвы священной инквизиции с еретиками, которых уже почти буквально пытаются в «Гугле» забанить.
Этот разворот был бы крайне драматичен, не будь он так ироничен: создателем большинства социальных сетей являются довольно асоциальные люди.
И Джек Дорси, придумавший Twitter, вдруг оказался в ситуации инженера-актустика, спроектировавшего новую сцену Мариинки, которому вдруг объявили, что с этого момента он даёт по два концерта в неделю, подменяя Гергиева в качестве дирижёра.
Как он попал в эту ситуацию? Ведь долгое время Twitter, как и Facebook, как и YouTube, и многие другие платформы прекрасно ощущали себя в роли платформы, и вмешательства в жизнь коммьюнити, по большей части, ограничивались разруливанием копирайтных претензий.
В каком-то смысле это были беззаботные языческие времена сродни жизни обитателей Карибских островов до высадки Колумба на их берегу. В лице политкорректности анархичное пространство эклектичных языческих верований впервые столкнулось с силой организованной этической системы.
Золотое правило нравственности.
Чтобы стало яснее, что такое мораль, обратимся к правилу, которое, как нам достоверно известно из исторических, религиозных и литературных источников, получило распространение во всех относительно развитых культурах и у всех народов. Речь идет о так называемом золотом правиле нравственности. В наиболее известной форме оно гласит: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Евангелие от Луки, 6:31). В более широком этическом ракурсе развитой морали золотое правило нравственности имеет двойную проекцию, расширяющую ее потенциальное этическое содержание. Одна проекция – в сторону исторически и нормативно неразвитой («инверсивной») формы. И она указывает на правило талиона.
